Убийство человека - пожалуй, самый осуждаемый современным обществом поступок. Если кто-либо отсидел срок даже за непредумышленное убийство, дальнейшее отношение к нему будет негативным. Такой человек до конца своей жизни в сознании многих будет ассоциироваться со словом "убийца". Он уже никогда не устроится на хорошую работу, попав как бы в некую касту неприкасаемых. Не будем рассматривать здесь, хорошо это или нет, скажем только, что такова ситуация.
Бывает, что хороший и добрый парень, не вызывающий никаких нареканий окружающих, случайно напившись, подерется и убьет человека в пьяной драке. Часто это происходит во время самозащиты, т.к. убивает обычно более слабый и защищающийся каким-нибудь подручным предметом - кухонным ножом, бутылкой, камнем. Тогда пожизненно за ним закрепляется все названное нами, и он становится убийцей, хотя не напейся он - ничего бы не случилось.
А теперь представим себе человека, собственноручно совершившего сотни и тысячи убийств. Страшно подумать, что должно быть у него в душе и с его психикой? Не говорю уже, как должны относится к нему окружающие, например, соседи, если он еще не сидит в тюрьме. А ведь такие люди есть, известны многим и свободно живут среди нас. Но возможно ли это, возможно ли, чтобы в современном цивилизованном обществе было для них место. Да, возможно, и именно в современном. Еще 100 лет назад такое не могло никому даже прийти на ум.
Эти люди реально существуют и в России их тысячи - это абортмахеры, т.н. "врачи" делающие аборты. Не многие знают, что, постепенно, они начинают испытывать удовольствие от проведения аборта и потребность в таких операциях. Вот несколько выдержек из статьи Юлии Сысоевой, - вдовы священника Даниила Сысоева, - медику по специальности:
"Я наблюдала за многими такими специалистами, со многими разговаривала на эту тему - и у всех была одна и та же страсть, они даже произносили одни и те же фразы. Помню одного акушера-гинеколога, которая проработала в роддоме больше 20 лет, она честно сказала: я очень люблю делать аборты и ненавижу принимать роды".
"Однажды я наблюдала страшную сцену в абортарии. Врач-гинеколог делала солевой аборт на позднем сроке. Проколов плодный пузырь и спустив околоплодные воды, она принялась заполнять матку солевым раствором, который должен был вызвать искусственные преждевременные роды. На таком сроке шевеления ребенка уже отчетливо фиксируются невооруженным глазом. Когда в матку пустили солевой раствор, убиваемый ребенок заметался так, что живот его матери-убийцы запрыгал и заходил ходуном. Врачиха, увидев это, сладострастно ухмыльнулась, сказав буквально следующее: "Ишь, чувствует, что его убивают, как запрыгал, но ничего, недолго ему прыгать осталось". Ее лицо при этом выражало такую эйфорию, какую даже при желании скрыть невозможно. На ее лице было написано неземное удовольствие".
"Еще я наблюдала, как врачи, сделавшие за смену 10-12 абортов, вместо того чтобы устать от достаточно тяжелого, выматывающего "труда", порхали как на крыльях, испытывая настоящий прилив сил и хорошего настроения. При этом те же врачи приходили принимать роды с такими минами, словно их заставляли разгружать вагоны или делать омерзительную каторжную работу".
Одна гинеколог, практикующая аборты, и, придя к вере, оставившая их, рассказывала Юлии: "Работая в гинекологии, я ловила себя на мысли, что больше всего люблю делать аборты. Я словно на них отдыхала, словно набиралась сил".
"На мой вопрос, понимала ли она, что это убийство, она ответила, что понимание пришло очень быстро. Мучила ли ее совесть из-за того, что она убивает? По ее словам, каждый раз она заглушала свою совесть различными аргументами, к которым обычно прибегают сторонники абортов. Этих аргументов столько, что можно было бы написать целую книгу на тему, почему можно делать аборты. Но истинная причина крылась в том, что она получала от этого удовольствие и не могла остановиться. Когда однажды, по семейным обстоятельствам, она вынуждена была перейти на спокойную работу в женскую консультацию, то испытывала неимоверные муки, словно абстиненцию, из-за того что не делает аборты. Утешала себя мыслью, что она не участковый врач, а хирург, что ей надо оперировать, но в глубине души понимала, что ее влекут именно аборты. Она не смогла работать в консультации и вернулась в родной абортарий."
Комментариев нет:
Отправить комментарий